Знаете, не очень-то и приятно, когда ты выслушиваешь кучу одобрительных отзывов о своей, возможно, лучшей игре, как придёт человек с блестящей головой и говорит примерно следующее:
-Сыграл хорошо, не более. Тебе всё равно ещё работать и работать, места в стартовом составе ты ещё не заслужил. Не взлетай высоко, падать будет больно. Ясно? – Корбин чётко растолковал мне, что да как, и я продолжил трудиться и развивать себя до совершенства, до возможного идеала.

Как-то в свете всех этих событий, я совсем забыл о своей семье, которая жила по ту сторону Атлантического океана. Напрасно. Сестра разбушевалась, говоря мне, своему брату, о том, что я зазвездившаяся подлая тварь, которая забыла обо всех своих близких людей. Ну… мне нечего было ответить, как она сказала, что всё это шутка. Разговаривал я со всеми долго, наговорив, наверное, тысяч так на 5.

Ухаживать за своими детьми оказалось куда более трудной вещью, чем я думал. Поменять памперсы и, что самое важное, снять его, оказалось для меня непосильной задачей.
-Ну не моё это, дорогая! – упорно, словно заяц, кричал я своей возлюбленной в ответ на её тяжёлые вздохи. Она понимала, что её жизнь расписана, лет так на 50 вперёд. Менять пелёнки, кормить детей, убирать… А ведь это вовсе не то, чего хотят наши жёны. Они хотят нечто большего. Они тоже хотят лечь на диван и смотреть свои любимые передачи, выходит же всё совсем наоборот. Мы, мужья, просто-напросто забываем обо всех домашних делах, что не есть хорошо. Рано или поздно у вашей избранницы случиться нервный срыв, после которого вы будете долго отходить. Слава Богу, я одумался раньше, но и мне было трудно. Совмещать учёбы, тренировки, переезды, игры…

В следующей игре против Маркетта я снова показал высший класс. Выйдя на площадку в стартовом составе, я отыграл все 40 минут игры, и, что меня позже удивило, у меня было столько энергии, что её с лихвой хватило бы ещё на 40 минут. Мы без труда обыграли нашего соперника, сыграв очень командно и, что самое главное, снова бегали, бегали и бегали. Постоянные передачи, на острие которых чаще всего оказывался я, давали нехилый «урожай» точных попаданий. 37 очков, 5 передач, 7 подборов, 5 перехватов и два блок-шота – мой результат за 40 минут. Безусловно, я бы набрал куда менее привлекательную статистику, сыграй минут на пять меньше. Я был активен, даже чересчур активен, но команде это было только в плюс. Но после игры Корбин снова опустил меня на землю и сказал, что я бегаю по площадке, как собака за мячом от одного человека, к другому. Ещё добавил, что силы необходимо экономить, мол, он держит меня по 40 минут на площадке не потому, что я хорошо играю, а потому, что в команде больше не было разыгрывающих. Если быть точным – были, но у них были плохие оценки, а если у тебя плохие оценки, то ты не сыграешь ни секунды даже в самых экстремальных условиях. Таков был характер Корбина, и это ставило на место многих выскочек, которые думали, что умнее него, а таких в колледже хватало…

Шли дни, шла учёба, дети росли, их интересы становились всё более не здоровыми, что мою невесту настораживало… Но об этом несколько позже. Сид познакомил меня с ещё одними земляками. Два брата акробата, можно сказать. Один обожает чай больше жизни и девушек, другой ходячий цитатник с богатым запасом матёрных слов трёх иностранных языков и непрекращающейся болтовнёй при большом его желании. Чайный пьяница и Алонзо (клички, так сказать) были друзьями не разлей вода. Алонзо мог разговорить любую девушку на самые откровенные темы за пять минут своего драгоценного времени, при этом потратив на это минимум сил. Чайный пьяница любил музыку, Моцарта, Коби Брайанта, ненавидел всяких «ублюдков», которые, по его словам, засирают Россию, готов променять секс с Анджелиной Джоли на кружечку чая… Это – диагноз! Иметь таких друзей, конечно, круто, но их методы уговоров пойти куда-либо порой просто убивали наповал, ведь они не любили идти на охоту на девушек вдвоём… Понимаете ли, у первого весьма своеобразные методы знакомств с противоположным полом, второй не мог с ними познакомиться вообще!!! Но когда он таки заводил разговор с особой женского пола, то, глядишь, на следующий день она выскочила за него замуж по собственной воле…

Когда Алонзо признался, что очень, очень сильно влюбился в одну девушку, Сида прорвало на такие слова, что у меня уши завяли!
Алонзо: Я влюблён. Безответно влюблён вот уже два месяца. Я не могу с ней заговорить…
Сид: Забей. Эти твари выкачают из нас деньги, нервы и убьют здоровье. Всё это будет продолжатся до тех пор, пока, как вы думаете, ваша судьба не увидит другого парня, у которого в кармане «сто тыщ мильёнов» и Бэха 7-й модели в гараже. Они – подлые женские твари, обнаглевшая опухоль на нашей памяти.
Я: Что?! Что ты сказал?! – тут Сида снова прорвало:
-Понимаешь, когда я также, как и Алонзо, был безответно влюблён в девушку. Когда же я наконец с ней познакомился, я думал, что мы были рождены для того, чтобы всегда быть вместе. Мне с ней было так легко, нам было так просто друг с другом, (тут Сид едва начал сдерживать слёзы, ещё тяжело вздыхая), мы встречались два года и всё у нас было лучше некуда! (тут в ход пошли эмоции). Прихожу я к нам домой, тогда мы уже жили вместе, и слышу такие женские стоны, что я было думал, что там кого-то убивают… Я знал, что моя, как я думал, любовь далеко за пределами Лос Анджелеса, взял куханный нож и пошёл в спальню, из которой доносились стоны… Я приоткрыл дверь в комнату и … увидел как моя любовь прыгает на каком-то уроде. Я был ошеломлён. Невероятно. Это был шок. Моё лицо побледнело, жизнь потеряла смысл… Я оставил их наслаждаться друг другом и вышел из дома… Только потом я заметил у дома новенький и красненький Шевроле. Больше в том доме я не появлялся и ничего о них не слышал… И вот, я всегда думаю… А может мне стоило тогда обоих зарезать нафиг?! – минута молчания длилась более одной минуты… Тогда я увидел всю суть Сида, как будто он мне всю его жизнь рассказал… Мы все промолчали…
-Ещё вы говорили, что они прекрасны… Они прекрасны до тех пор, пока они с вами… Потом они никто. Суки они. Вот кто они!

. . .

В искренней любви ко мне Дианы я не сомневался ни на одну миллисекунду. Она была реальной хозяйкой в доме, и даже после того, как «выжала» из своего тела два мини-тела за раз, она по-прежнему выглядела просто потрясающе. Ведь как оно там говорится? Мужчина влюбляется сначала во внешность девушки, и уж только потом, познав её всю с ног до головы, влюбляется в неё надолго. А те влюблённые парочки, которые внезапно решили развестись и плюют друг на друга, я хотел бы ответить одной цитатой из одного фильма:
-Сто раз подумайте, прежде чем приходить ко мне и требовать развода. Женщина всё равно будет в выигрыше, как бы вы не старались. Она заберёт у вас всё. Машину, квартиру, деньги, детей – всё! Так что идите-ка домой и постарайтесь в своей нынешней жене найти ту девушку, в которую вы когда-то влюбились по уши. Быть может, это что-то изменит.

. . .

А вообще, запомните одну мудрейшую мудрость из жизни, сказанную неким неизвестным человеком:
-Запомните! Жена дома должна быть хозяйкой. Жена в гостях должна быть красавицей. Жена в постели должна быть проституткой. Пояснение: если дома будет поесть, если дома будет чисто и вкусно пахнуть, если жена исполняет все эротические (автора понесло, прим. автора) фантазии своего мужа, то мужчине и налево-то ходить не будет желания! Ему наоборот, захочется нести счастье, деньги в дом, побыстрее уходить с работы. А ваши родственники должны восторгаться тем, какая гостеприимная ваша жена и какая она общительная, добрая и т.д. и т.п. в гостях. К внешности женщины это не имеет никакого отношения.

Впрочем, три вышеназванные мудрости жизни относятся и к мужчине с некоторыми поправками…

. . .

Перед выездной игрой с UNLV я был немного встревожен. Я сам не знал, почему, но после игры всё встало на свои места. Едва началась игра, как я начал теряться, порою даже не понимал, что делать с мячом, с такой оранжевой сферой. Всё было просто: я боялся оплошать. Боялся совершить ошибку, ведь меня все спортивные издания восхваляли так, как будто я спас человечество от неминуемой гибели. К концу первой половины я имел 5 потерь, 2 очка, 1/10 с игры за 13 минут. К моему великому удивлению Корбин не был в ярости. Он видел, что это не из-за какой-нибудь нереально отличной защиты нашего соперника, а из-за моей нервозности, он буквально видел, как у меня дрожали руки. Оказывается, невероятно трудно играть на чужих площадках, на тебя давит не только чужая атмосфера, но и чужие болельщики, которые готовы душу продать, лишь бы ты сыграл хуже некуда. Вправив в перерыве мне мозги, Корбин был настолько уверен в конечном положительном результате, что за всю вторую половину игры не дал нам ни одного указания. 40:30 перед второй половиной игры сменились 90:71 по окончанию игры. Я набрал 34 очка во второй половине, сыграл все 20 минут, отдал 6 передач, реализовал 13 бросков, ни разу не промахнулся, совершил три перехвата, поставил один блок-шот и забрал 4 подбора на чужом щите. Некоторые болельщики UNLV рукоплескали стоя, а некоторые и вовсе кричали «MVP! MVP! MVP!». От чужих болельщиков, да ещё и в студенческом баскетболе такое слышишь редко, а если быть честным, то никогда не услышишь. Как сказал Корбин, такое могут почувствовать только избранные. . .

Шли месяцы, дни, часы тренировок. Спортивные издания, авторитетные аналитики в один голос твердили, что UCLA выиграет регулярный сезон NCAA, больно мы были хороши, порой даже слишком хороши. Мы убивали соперника в первой половине, а во второй половине шутя набирали очки, порой относясь к игре несерьёзно, но я старался не допускать потери своей концентрации, но на партнёров повлиять я не мог, а они на меня – могли, но тем не менее, я был лидером команды, которого выбрали сами игроки нашей команды. Легко говорить, что ты способен на многое в клатч-тайм (в жаркие концовки игр, нервные концовки и т.д. и т.п., прим. автора), трудно сдерживать своё слово в этот самый клатч-тайм. В игре против Kentucky Jayhawks настал момент «Х», который показал мне все те качества, которыми должен обладать лидер команды. За 10.1 секунду до конца мы проигрывали 2 очка. Корбин взял тайм-аут и нарисовал нам шикарную комбинацию, выполнение которой переводило игру в овертайм. Я, казалось бы, всё понял, выучил на зубок, но когда наш центровой, ДеМаркус Уильямс ввёл мяч в игру на меня – я всё забыл. В момент. Передо мной маячил циферблат, на котором неумолимо таяло время и мой опекун, игрок ростом 196 сантиметров. Я стоял на месте секунд пять, а когда уже наши болельщики перестали верить в счастливый исход встречи, я начал двигаться. С помощью дрибблинга продвинувшись к трёх очковой дуге, я прыгнул и бросил мяч, когда время подошло к концу и зазвучала сирена, мяч уже летел в сторону кольца. Никогда не забуду этот момент. Сквозь пальцы своего соперника я, приземляясь на паркет, видел, как мяч залетел в корзину. . . Это неописуемое ощущение. Я взялся за голову и про себя начал извинятся перед тренером и партнёрами за то, что не воплотил гениальный план в жизнь. Я просто стоял на месте, как через несколько секунд я оказался в объятиях своих партнёров по команде. Баззер-битер. Первый бросок, которым я выиграл игру, и сразу баззер-битер. Под сирену. Такое в баскетболе редко бывает, а когда случается, то это всегда центр всех вниманий, новостей и эмоции. Такое невозможно забыть, это нельзя не почувствовать.

Маленькое, шестимесячное дитё не понимает, что откидывать голову назад, да ещё и резко в её возрасте не нормально! Ну не бить же его, правда?! Мой пацан умудрялся когда ему вздумается опрокидывать голову назад, когда он каждый раз так делал, у Дианы сердце стучалось быстрее скорости света, создавалось впечатление, что его голова отделится от его тела и покатится вниз, к примеру, по лестнице… Смешно, но жутко.

В конце года 2004 дела шли лучше некуда. Отметки были замечательные, предметы давались всё легче, да, и учителя иногда просто давали мне ловить кайф, ставя хорошие оценки за то, что я ничего не делал… Наша команда играла всё лучше, дети росли, в общем, новый год мы встретили полностью счастливыми и полностью уверенными в том, что жалеть нам не о чем…

Так уж получилось, что фортуна предоставила мне возможность почувствовать себя полноправным лидером моей команды, когда за один матч у нас сломалась 3 человека из основного состава, к счастью Корбина наш центровой с большущим потенциалом остался здоровым, ибо замены ему у нас не было. Ту игры мы просто взяли и отдали, проиграв со счётом 74:50, реализовав лишь 33% бросков с игры, я сыграл слишком тухло хотя бы для того, чтобы дать нашей команде шанс на спасение, честно, даже вспоминать не хочу. В тот день Корбин услышал много неприятных новостей, таких как, к примеру:
-Ар Джей Гуддинс, форвард университетской команды UCLA сломал ключицу и выбыл на … неопределённый срок.
-Энрике Ромеро, атакующий защитник UCLA получил двойной перелом правой ноги и выбыл на 8-9 месяцев.
-Джордан Уэйн, шестой игрой команды UCLA, сломал челюсть после данк-шота и выбыл на неопределённый срок.
Команда осталась без главного усиления игры со скамейки, мощи под кольцом и латинского снайпера. На что мы могли рассчитывать? Корбину пришлось наступить на горло собственной песне и снова взять команду троешников, которые даже оценки свои успели исправить. Перед следующей игрой у меня была беседа с Корбином, которую я помню до сих пор:
-Ты – лидер! Запомни это и не забывай об этом! Ты – их опора! Ты тот человек, на которого они будут полагаться в решающие моменты игры! Но в тот же момент многого на себя не бери, падать больно будет!

Наша система игры была очень сложной, но в то же время очень простой. Постоянные передачи, заслоны «внизу» и «вверху», а также нагрузка мячами нашего центрового, которому сам бог велел быть вторым Уилтом Чемберленом. Игра против Texas A&M была очень сложной, борьба на каждом сантиметре площадки, игроки проливали пот и кровь ради победы. У нас было мало передач, заслонов, но зато я исправно нагружал мячами ДеМаркуса Уильямса, нашего центрового, который исправно набирал очки, порою стягивая на себя двоих и даже троих игроков и отдавая передачу на свободного игрока. Я набрал не так много, в основном создавая моменты своим партнёрам, порой я даже удивлялся гениальности своей. 11 очков, 22 передачи, 5 подборов и 60% реализация бросков. Я бросил за весь матч один единственный трёх очковый, но зато какой! 1.5 секунд до конца. Защитник Texas A&M забил шальной трёх очковый на исходе владения мячом и вывел свою команды вперёд на 2 очка, 62:61. Корбин показал нам всё, дело осталось за нами. Роберто Аяла, наш, не побоюсь этого слова, глубокий скамеечник должен был ввести мяч в игру из-за лицевой. Уильямс поставить мне заслон, а я бросить из-за дуги. Чужая публика гудела, Уильямс поставил заслон, я убежал от опекуна, всё шло как по маслу… Аяла ввёл мяч на меня и я, стукнув мяч об паркет, бросил и стал ждать… считанные секунды длились вечность, но когда мяч залетает в корзину под звук сирены – тебя уже ничего не волнует. Ни чужие болельщики, ни соперник, которого ты победил в честном бою, ничего. Абсолютно. Ты в другой вселенной. На другой планете. Ты – один. Тебе больше ничего не надо.

. . .

В дальнейшем мы стали снова побеждать с той же частотой, что и до травмы наших стартовых игроков, команда вышла в Мартовское безумие…

Попав в первом раунде на слабый, но сильный командным духом Stanford, мы ... проиграли... Имея в своём активе 38 побед и 1 поражение в сезоне, имея победы над сильными соперниками с разрывом в +20 очков, мы умудрились проиграть Стэнфорду 7 очков, причём весь матч пытались догнать их... За 40 минут игры мы ни разу не смогли повести в счёте. Тот день я вспоминать не люблю, вообще... Как самый страшный сон... Мы приехали домой в мыслях, что мы полнейшие неудачники, которых свет никогда не видал... Но на следующий день после приезда Корбин провёл беседу со всей командой... Врачами, игроками, тренерами... Со всеми. После разговора у всех появилось ярое желание доказать всем, что это было лишь недоразумение, ведь баскетбол – неизлечимая болезнь.

. . .